В суровые годы Великой Отечественной войны органы прокуратуры, юстиции и суда работали исключительно в интересах обороны страны.

По Указу Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» работа органов прокуратуры, как военных, так и территориальных, была перестроена на военный лад. Расширилась сеть военных прокуратур. В действующей армии были созданы военные прокуратуры фронтов, которым подчинялись военные прокуратуры армий и соединений (общевойсковых, танковых и воздушных армий, отдельных танковых и механизированных корпусов, кавалерийских корпусов, стрелковых дивизий, артиллерийских дивизий Резерва главного командования, воздушно-десантных бригад и др.).

В оперативном подчинении военных прокуратур фронтов, кроме того, находились военные прокуратуры войск НКВД по охране тыла и фронта, и военные прокуратуры железнодорожных войск фронтов. Действовали также военные прокуратуры фронтов противовоздушной обороны, авиации дальнего действия и др.

В тылу возникли военные прокуратуры округов с подчинением им военных прокуратур гарнизонов, запасных стрелковых дивизий и авиационных бригад.

В Военно-Морском Флоте действовали военные прокуратуры флотов, флотилий, военно-морских баз и морских оборонительных районов, секторов, береговой обороны.

Все транспортные прокуратуры преобразовались в военные. В январе 1942 года возникла Главная военная прокуратура железнодорожного транспорта.

Руководили органами прокуратуры Генеральная прокуратура СССР и подчиненные ей Главные военные прокуратуры, прокуратуры Военно-Морского Флота, железнодорожного транспорта и Главная военная прокуратура морского и речного флота.

Судебно-прокурорские работники обеспечивали неукоснительное соблюдение гражданами и должностными лицами указов и постановлений власти военного времени. В приказах по Прокуратуре СССР и Наркомюсту СССР того периода красной нитью проходит мысль о том, что всякий, кто нарушает закон, будет подвергаться наказанию. Прокурорские проверки и расследования уголовных дел должны были проводиться в кратчайшие сроки и без малейшего бюрократизма и волокиты.

Органы прокуратуры осуществляли надзор за исполнением законов военного времени, направленных на охрану общественного порядка, трудовой и государственной дисциплины, прав и законных интересов военнослужащих и их семей, охрану социалистической собственности от преступных посягательств. Но в первую очередь прокуратура обеспечивала безусловное исполнение законов о поставке военной продукции, об оказании помощи фронту и об укреплении тыла.

Прокурор СССР Виктор Михайлович Бочков (1900-1981 гг.) , занимавший этот пост с августа 1940 года, в июле 1941 года решением Ставки был назначен членом Военного Совета Северо-Западного фронта и тогда же он возглавил Особый отдел НКВД. С этого момента обязанности Прокурора Союза ССР исполнял Григорий Николаевич Сафонов (1904-1972 гг.) .

В январе 1942 года Виктор Бочков вернулся к исполнению обязанностей Прокурора Союза ССР.

Осенью 1943 года по инициативе Виктора Бочкова для прокурорско-следственных работников впервые установили классные чины и ввели форменную одежду - с целью укрепления трудовой и исполнительской дисциплины, как считал сам Бочков.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 сентября 1943 года «Об установлении классных чинов для прокурорско-следственных работников органов прокуратуры» предусматривал следующие классные чины: действительный государственный советник юстиции, государственный советник юстиции 1-го, 2-го и 3-го классов, старший советник юстиции, советник юстиции и младший советник юстиции, юрист 1-го, 2-го и 3-го классов и младший юрист. Указом было утверждено и «Положение о классных чинах работников органов Прокуратуры СССР», а постановлением Совнаркома СССР от 16 сентября 1943 года была введена форменная одежда для прокурорско-следственных работников.

Классный чин действительного государственного советника юстиции присваивался указом Президиума Верховного Совета СССР только Прокурору Союза ССР, а чины государственного советника юстиции 1-го, 2-го и 3-го классов - постановлениями Президиума Верховного Совета СССР по представлению Прокурора Союза ССР. Другие классные чины присваивал Прокурор СССР.

В ноябре 1943 года Виктор Бочков был переведен из органов прокуратуры на ответственную работу в Наркомат внутренних дел.

Прокурором СССР в этом же месяце назначается Константин Петрович Горшенин (1907-1978 гг.). Став во главе прокуратуры, он основное внимание аппарата направил на выполнение директивных указаний властей, принятых на заключительном этапе войны. Основные задачи органов прокуратуры он изложил в статье, опубликованной в первом номере журнала «Социалистическая законность» за 1944 год. Среди них он назвал борьбу с нарушениями трудовой дисциплины, хищениями и разбазариванием промышленных и продовольственных товаров, государственных средств, противодействие другим преступлениям, наносящим ущерб народному хозяйству, забота о семьях защитников Родины. Особое место отводилось надзору за выполнением постановлений правительства о подготовке к весеннему севу. «Дела о преступлениях, связанных с подготовкой и проведением весеннего сева, необходимо расследовать и рассматривать в суде без промедления», - писал Горшенин.

Прокурор СССР также обращал внимание своих подчиненных на необходимость усиления работы органов прокуратуры по гражданско-правовым делам, повышение общеобразовательного и профессионального уровня работников прокуратуры. «Повышение квалификации – не частное дело работников прокуратуры, не только их право, но и обязанность», - напоминал Горшенин.

2 марта 1944 года указом Президиума Верховного Совета СССР Константину Горшенину был присвоен классный чин действительного государственного советника юстиции, что соответствовало воинскому званию генерала армии.

Практически на протяжении всего периода Великой Отечественной войны - с марта 1941 года по март 1945 года - Главную военную прокуратуру Красной Армии возглавлял диввоенюрист, а затем генерал-лейтенант юстиции Владимир Иванович Носов (1897-1973 гг.). Участник Первой мировой и Гражданской войн, ликвидации басмачества в Туркмении, он с 1929 года работал в органах военной прокуратуры. В годы войны он побывал почти на всех фронтах, а на наиболее важных направлениях боевых действий – по несколько раз. Своим примером Владимир Носов учил прокуроров фронтов, армий и дивизий каким образом следует строить работу военных прокуратур в условиях боевых действий. В истории органов прокуратуры он навечно останется Главным военным прокурором военных лет.

В марте 1945 года Главным военным прокурором Советской Армии был назначен генерал-лейтенант юстиции Николай Порфирьевич Афанасьев (1902 – 1979 гг.), человек с яркой судьбой. В годы Гражданской войны он воевал с белочехами, после ее окончания руководил уголовным розыском г. Мамадыш Татарской АССР. С 1924 года – в органах военной юстиции. Начав службу следователем военного трибунала стрелковой дивизии, Афанасьев в ноябре 1939 года стал заместителем Главного военного прокурора. С первых дней войны – полномочный представитель Прокуратуры СССР в Москве. С именем Афанасьева связаны образование и организация деятельности Главной военной прокуратуры железнодорожного транспорта, которую он возглавлял с 1942 по март 1945 года.

Деятельность органов прокуратуры, внесших бесценный вклад в приближение Победы, была по достоинству оценена. Высшую награду Родины - орден Ленина - получили 23 работника прокуратуры. Орденом Красного Знамени были награждены 8 работников прокуратуры, орденом Отечественной войны 1-й степени - 19, 2-й степени - 3, орденом Трудового Красного Знамени - 113, орденом Красной Звезды - 81, орденом «Знак Почета» - 294, медалями «За трудовую доблесть» - 106, «За трудовое отличие» - 64. Всего же были удостоены правительственных наград 711 прокуроров и следователей и 481 работник органов юстиции.

Нюрнбергский процесс

Вскоре после завершения войны страны-победительницы СССР, США, Великобритания и Франция в ходе лондонской конференции утвердили Соглашение о создании Международного военного трибунала и его Устава, принципы которого Генеральная Ассамблея ООН утвердила как общепризнанные в борьбе с преступлениями против человечества. 29 августа 1945 года был опубликован список главных военных преступников, включавший 24 видных нациста. Выдвинутые против них обвинения включали следующие пункты:

Планы нацистской партии

• Использование нацистского контроля для агрессии против иностранных государств.
• Агрессивные действия против Австрии и Чехословакии.
• Нападение на Польшу.
• Агрессивная война против всего мира (1939—1941).
• Вторжение Германии на территорию СССР в нарушение пакта о ненападении от 23 августа 1939 года.
• Сотрудничество с Италией и Японией и агрессивная война против США (ноябрь 1936 года - декабрь 1941 года).

Преступления против мира

• "Все обвиняемые и различные другие лица в течение ряда лет до 8 мая 1945 года участвовали в планировании, подготовке, развязывании и ведении агрессивных войн, которые также являлись войнами в нарушение международных договоров, соглашений и обязательств".

Военные преступления

• Убийства и жестокое обращение с гражданским населением на оккупированных территориях и в открытом море.
• Увод гражданского населения оккупированных территорий в рабство и для других целей.
• Убийства и жестокое обращение с военнопленными и военнослужащими стран, с которыми Германия находилась в состоянии войны, а так же с лицами, находившимися в плавании в открытом море.
• Бесцельные разрушения больших и малых городов и деревень, опустошения, не оправданные военной необходимостью.
• Германизация оккупированных территорий.

Преступления против человечности

• Обвиняемые проводили политику преследования, репрессий и истребления врагов нацистского правительства. Нацисты бросали в тюрьмы людей без судебного процесса, подвергали их преследованиям, унижениям, порабощению, пыткам, убивали их. 18 октября 1945 обвинительное заключение поступило в Международный военный трибунал и за месяц до начала процесса вручено каждому из обвиняемых на немецком языке. 25 ноября 1945 года, после ознакомления с обвинительным заключением, покончил жизнь самоубийством Роберт Лей, а Густав Крупп был признан медицинской комиссией неизлечимо больным, и дело в отношении него было прекращено до суда. Остальные обвиняемые предстали перед судом.

В соответствии с Лондонским соглашением Международный военный трибунал был сформирован на паритетных началах из представителей четырех стран. Главным судьей был назначен представитель Великобритании лорд Дж. Лоренс.

Работники Прокуратуры Союза ССР, Прокуратур РСФСР, УССР и БССР провели огромную по своим масштабам работу по разоблачению немецко-фашистских захватчиков, установлению их злодеяний на оккупированных ими территориях Союза ССР. Высококвалифицированные прокуроры и следователи принимали активное участие в судебном процессе над главными военными преступниками, проходившем в Нюрнберге в период с 20 ноября 1945 г. по 1 октября 1946 г.

Главным обвинителем от СССР выступил Роман Андреевич Руденко, занимавший в тот период пост прокурора Украинской ССР. На эту должность Руденко был назначен 23 июня 1943 г.

Забот у руководителя прокуратуры второй по величине советской республики, серьезно пострадавшей от фашистского нашествия, было предостаточно. Прокурорский надзор был направлен на выполнение директив правительства о восстановлении народного хозяйства, соблюдение прав военнослужащих и членов их семей, инвалидов войны, трудящихся предприятий и колхозов, борьбу с детской беспризорностью. Роман Андреевич Руденко лично возглавил работу по расследованию фактов злодеяний, бесчинств и террора нацистов против мирных жителей. Собранные по этому вопросу материалы передавались в созданную правительством СССР Чрезвычайную государственную комиссию.

Незадолго до освобождения Киева, 4 октября 1943 г., Руденко своим приказом создал специальную группу. В приказе говорилось: «1. Группе войти в Киев в день его освобождения. 2. Под руководством и при содействии партийных и советских органов обеспечить соблюдение в нем социалистической законности и советского правопорядка».

Нюрнбергский процесс был громким, его широко освещала советская и зарубежная пресса, некоторые заседания транслировались по радио на всю страну. Руденко показал себя на процессе настойчивым обвинителем, ярким, красноречивым оратором.

В конечном итоге прокурор Украинской ССР блестяще справился с трудной задачей. Его участие в Нюрнбергском процессе – ярчайшая страница в его биографии. Роман Андреевич прославился как юрист высочайшей квалификации, человек твердых принципов, великолепный оратор. Стиль допроса Руденко отличался наступательностью, в нем превалировала четкая аргументация и убийственная логика преподнесения факта, которую невозможно опровергнуть.

Характерную деталь привел участник Нюрнбергского процесса Аракадий Полторак. Он писал: «Геринг и его коллеги по скамье с самого начала прибегали к весьма примитивному приёму, для того, чтобы посеять рознь между обвинителями четырех держав. Держась в рамках судебного приличия в отношениях с западными обвинителями, они сразу же пытались подвергнуть обструкции советского прокурора». Как только Руденко начал вступительную речь, Геринг и Гесс демонстративно сняли наушники. Но продолжалось это недолго. Стоило только Руденко назвать имя Геринга, как у рейхсмаршала сдали нервы, он быстренько опять одел наушники и через минуту-две уже стал что-то записывать».

По его же словам, когда Руденко закончил допрос Риббентропа, Геринг с жалостью посмотрел на бывшего министра иностранных дел и лаконично подвел итог: «С Риббентропом покончено. Он теперь морально сломлен».

Молодого советского прокурора, а тогда ему было 38 лет, узнал и услышал весь мир. Его выступления вошли в учебники для юридических вузов как образцы доказательности, логики и ораторского искусства.

30 августа 1946 г. Руденко произнес заключительную речь по делу преступных организаций. В конце он сказал: «Обвинение выполнило свой долг перед Высоким судом, перед светлой памятью невинных жертв, перед совестью народов, перед своей собственной совестью. Да свершится же над фашистскими палачами Суд народов – Суд справедливый и суровый!»

В первоначальный список обвиняемых вошли:

1. Герман Вильгельм Геринг (нем. Hermann Wilhelm Göring), рейхсмаршал, главнокомандующий военно-воздушными силами Германии
2. Рудольф Гесс (нем. Rudolf Heß), заместитель Гитлера по руководству нацистской партией.
3. Иоахим фон Риббентроп (нем. Ullrich Friedrich Willy Joachim von Ribbentrop), министр иностранных дел нацистской Германии.
4. Роберт Лей (нем. Robert Ley), глава Трудового фронта
5. Вильгельм Кейтель (нем. Wilhelm Keitel), начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии.
6. Эрнст Кальтенбруннер (нем. Ernst Kaltenbrunner), руководитель РСХА.
7. Альфред Розенберг (нем. Alfred Rosenberg), один из главных идеологов нацизма, рейхсминистр по делам Восточных территорий.
8. Ганс Франк (нем. Dr. Hans Frank), глава окуппированных польских земель.
9. Вильгельм Фрик (нем. Wilhelm Frick), министр внутренних дел Рейха.
10. Юлиус Штрейхер (нем. Julius Streicher), гауляйтер, главный редактор антисемитской газеты "Штурмовик" (нем. Der Stürmer - Дер Штюрмер).
11. Яльмар Шахт (нем. Hjalmar Schacht), имперский министр экономики перед войной.
12. Вальтер Функ (нем. Walther Funk), министр экономики после Шахта.
13. Густав Крупп фон Болен унд Гальбах (нем. Gustav Krupp von Bohlen und Halbach), глава концерна "Фридрих Крупп".
14. Карл Дениц (нем. Karl Donitz), адмирал флота Третьего Рейха.
15. Эрих Редер (нем. Erich Raeder), главнокомандующий ВМФ.
16. Бальдур фон Ширах (нем. Baldur Benedikt von Schirach), глава Гитлерюгенда, гауляйтер Вены.
17. Фриц Заукель (нем. Fritz Sauckel), руководитель принудительными депортациями в рейх рабочей силы с оккупированных территорий.
18. Альфред Йодль (нем. Alfred Jodl), начальник штаба оперативного руководства ОКВ
19. Франц фон Папен (нем. Franz Joseph Hermann Michael Maria von Papen), канцлер Германии до Гитлера, затем посол в Австрии и Турции.
20. Артур Зейсс-Инкварт (нем. Dr. Arthur Sey?-Inquart), канцлер Австрии, затем имперский комиссар окупированной Голландии.
21. Альберт Шпеер (нем. Albert Speer), имперский министр вооружений.
22. Константин фон Нейрат (нем. Konstantin Freiherr von Neurath), в первые годы правления Гитлера министр иностранных дел, затем наместник в протекторате Богемии и Моравии.
23. Ганс Фриче (нем. Hans Fritzsche), руководитель отдела печати и радиовещания в министерстве пропаганды.
24. Мартин Борман (нем. Martin Bormann), глава партийной канцелярии, обвинялся заочно.

Обвинялись также группы или организации, к которым принадлежали подсудимые.

Процесс длился в Нюрнберге десять месяцев. Всего было проведено 216 судебных слушаний. Каждая сторона представила доказательства преступлений, совершенных нацистскими преступниками.

Из-за беспрецедентной тяжести преступлений, совершенных подсудимыми, возникали сомнения - соблюдать ли по отношению к ним демократические нормы судопроизводства. Например, представители обвинения от Англии и США предлагали не давать подсудимым последнего слова. Однако французская и советская стороны настояли на обратном.

Процесс проходил напряженно не только в силу необычности самого трибунала и выдвинутых против подсудимых обвинений. Сказывалось также послевоенное обострение отношений между СССР и Западом после известной Фултонской речи Черчилля и подсудимые, чувствуя сложившуюся политическую ситуацию, умело тянули время и рассчитывали уйти от заслуженного наказания. В такой непростой ситуации ключевую роль сыграли жесткие и профессиональные действия советского обвинения. Окончательно переломил ход процесса фильм о концлагерях, снятый фронтовыми кинооператорами. Жуткие картины Майданека, Заксенхаузена, Освенцима полностью сняли сомнения трибунала.

Международный военный трибунал приговорил:

• К смертной казни через повешение: Геринга, Риббентропа, Кейтеля, Кальтенбруннера, Розенберга, Франка, Фрика, Штрейхера, Заукеля, Зейсс-Инкварта, Бормана (заочно), Йодля (был посмертно оправдан при пересмотре дела мюнхенским судом в 1953 году).
• К пожизненному заключению: Гесса, Функа, Редера.
• К 20 годам тюремного заключения: Шираха, Шпеера.
• К 15 годам тюремного заключения: Нейрата.
• К 10 годам тюремного заключения: Деница.
• Оправданы: Фриче, Папен, Шахт.

Большинство осужденных подали прошения о помиловании; Редер - о замене пожизненного заключения смертной казнью; Геринг, Йодль и Кейтель - о замене повешения расстрелом, если просьбу о помиловании не удовлетворят. Все эти ходатайства были отклонены. Смертные казни были приведены в исполнение в ночь на 16 октября 1946 года в здании Нюрнбергской тюрьмы. Геринг отравился в тюрьме незадолго до казни.

Приговоренные к пожизненному заключению Функ и Редер были помилованы в 1957 году. После того, как в 1966 году на свободу вышли Шпеер и Ширах, в тюрьме остался один Гесс. Правые силы Германии неоднократно требовали помиловать его, но державы-победительницы отказались смягчить приговор. 17 августа 1987 года Гесс был найден повешенным в своей камере.

Нюрнбергский трибунал, создав прецедент подсудности высших государственных чиновников международному суду, опроверг средневековый принцип "Короли подсудны только Богу". Именно с Нюрнбергского процесса началась история международного уголовного права. Принципы, закрепленные в Уставе Трибунала, вскоре были подтверждены решениями Генеральной ассамблеи ООН как общепризнанные принципы международного права. Вынеся обвинительный приговор главным нацистским преступникам, Международный военный трибунал признал агрессию тягчайшим преступлением международного характера.

Токийский и Хабаровский процессы

Суд над японскими военными преступниками проходил в Токио с 3 мая 1946 года по 12 ноября 1948 года в Международном военном трибунале по Дальнему Востоку.

Международный военный трибунал для Дальнего Востока был образован 19 января 1946 года в Токио (Япония) в результате переговоров между союзными правительствами. В трибунале были представлены 11 государств: СССР, США, Китай, Великобритания, Австралия, Канада, Франция, Нидерланды, Новая Зеландия, Индия и Филиппины.

В ходе процесса было проведено 818 открытых судебных заседаний и 131 заседание в судейской комнате; трибунал принял 4356 документальных доказательств и 1194 свидетельских показания (из которых 419 были заслушаны непосредственно трибуналом).

В обвинительном акте было сформулировано 55 пунктов, содержащих общие обвинения всех подсудимых и виновность каждого в отдельности. Все пункты обвинения были объединены в три группы:

• первая - преступления против мира (1-36 пункты);
• вторая - убийства (37-52 пункты);
• третья - преступления против обычаев войны и преступления против человечства (53-55 пункты).

Обвинение было предъявлено 28 военным. Ёсукэ Мацуока (министр иностранных дел) и адмирал Осами Нагано умерли во время суда от естественных причин. Сюмэй Окава (философ, идеолог японского милитаризма) во время суда пережил нервный срыв и начал вести себя странно, проявляя признаки психического нездоровья. Он был исключён из числа подсудимых. Фумимаро Коноэ - (премьер-министр Японии в 1937-1939 и 1940-1941 годах) покончил с собой накануне ареста приняв яд.

Семеро обвиняемых были приговорены к смертной казни через повешение и казнены 23 декабря 1948 во дворе тюрьмы Сугамо в Токио. 16 обвиняемых были приговорены к пожизненному заключению. Трое (Койсо, Сиратори и Умэдзу) умерли в тюрьме, остальные 13 были помилованы в 1955 году. К 20 годам заключения был приговорён Сигэнори Того - посол в СССР в 1938-1941 гг., в 1945 году - министр иностранных дел и министр по делам Великой Восточной Азии; Умер в тюрьме в 1949 году. К 7 годам заключения был приговорён Мамору Сигэмицу - посол в СССР в 1936-1938 гг., министр иностранных дел в 1943-1945 гг. и одновременно с 1944 до апреля 1945 года - министр по делам Великой Восточной Азии; В 1950 году он был помилован и впоследствии снова стал министром иностранных дел.

Непреходящее значение Токийского процесса огромно и неоспоримо. Начавшись сразу же после Нюрнбергского «Суда народов» над главными нацистскими преступниками, Токийский процесс поставил окончательную победную точку во Второй мировой войне. Войне, унесшей жизни более 50 миллионов человек.

Под влиянием Советского Союза, его Вооруженных сил во главе с маршалом Александром Василевским, разгромивших осиное самурайское гнездо, Токийский суд в целом выполнил свою миссию, осудив зачинщиков агрессивных действий, направленных на завоевание мирового господства и порабощение мирных народов. Но он все же оказался непоследовательным в изобличении и наказании милитаристских преступников. Тысячи самураев, сеявших смерть и разрушения в 11 захваченных странах, ушли от возмездия. Те, кто руководил действиями осужденных, кто был подлинным сценаристом трагедии, ушел от ответственности. В первую очередь это относится к тогдашним руководителям крупнейших японских монополий.

К сожалению, в период подготовки Токийского процесса предложения советского обвинителя о предании суду владельцев крупнейших предприятий военной промышленности, магнатов авианосной промышленности, министра вооружения Фудзивара и других, были отклонены. Тем не менее, многочисленные факты установленные предварительным расследованием и судебным следствием и касающиеся роли банкиров и крупнейших монополий, были настолько шокирующими, что даже зарубежные судьи, располагающие десятью голосами из одиннадцати, не решились о них умолчать и обойти стороной. Они фактически пренебрегли давней юридической традицией, согласно которой в приговоре упоминается вина только тех лиц, которые преданы суду. В приговоре, пусть и обезличенно, (поскольку ни один из преступников не попал на скамью подсудимых), все же неоднократно фигурируют банкиры и магнаты крупнейших монополий, как: «промышленники», «банкиры», «дзабайцу» (финансовая клика).

В этих условиях советское руководство приняло решение организовать новый Хабаровский процесс над группой бывших военнослужащих японской Квантунской армии, затеявшими производство бактериологического и химического оружия над извергами, с легкой руки которых их пособники хладнокровно уничтожали и пытали людей, проводили над ними опыты. Все они обвинялись в создании и применении бактериологического оружия в нарушение Женевского протокола 1925 года в период Второй мировой войны.

Процесс проходил в Хабаровске с 25 по 30 декабря 1949 года в военном трибунале Приморского военного округа в составе председательствующего генерал-майора юстиции Д. Д. Черткова и членов - полковника юстиции М. Л. Ильницкого и подполковника юстиции И. Г Воробьева. Государственным обвинителем на процессе был государственный советник юстиции 3 класса Л. Н. Смирнов.

Обвиняемым вменялось в вину создание в Квантунской армии специальных подразделений («отряд 731», «отряд 100»), занятых разработкой бактериологического оружия, в частности, разведением бактерий чумы, холеры, сибирской язвы и других тяжёлых заболеваний, проведение экспериментов над людьми (в том числе советскими военнопленными) по заражению их этими заболеваниями, использование бактериологического оружия против Китая.

Обвинение было предъявлено 12 военачальникам японской Квантунской армии по пункту 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года № 39 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников», предусматривавшему ответственность в виде смертной казни через повешение.

Вина всех обвиняемых была доказана в ходе процесса, и всем им, с учётом степени виновности, были назначены наказания в виде различных сроков лишения свободы (к смертной казни не был приговорён никто).

Токийский и Хабаровский процессы - это весьма значимые события в истории правовой цивилизации. Они, наряду с Нюрнбергским процессом, имеют существенное значение для утверждения принципов и норм современного международного права, рассматривающих военную агрессию как тягчайшее преступление против человечества. Их итоги способствовали недопущению в новейшей истории глобальных международных конфликтов, сдерживанию применения оружия массового поражения.

Главный урок Нюрнбергского, Токийского и Хабаровского правосудий заключается в напоминании ныне живущим поколениям о страшной трагедии, грозившей всему миру, о подвиге наших соотечественников и других объединенных наций, о значимости решений состоявшихся судов для миллионов судеб человечества. Обвинительные приговоры на этих процессах подтвердили, что террор и агрессия, направленные против мирного населения, никогда не остаются безнаказанными.

(Неко В. Н.) («Военно-юридический журнал», 2013, N 2)

ВОЕННЫЕ ПРОКУРОРЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ <*>

В. Н. НЕКО

——————————— <*> Neko V. N. Military procurators of the Great Patriotic War.

Неко Валерий Николаевич, заместитель военного прокурора Восточного военного округа, полковник юстиции.

В статье раскрывается роль военных прокуроров в обеспечении законности в годы Великой Отечественной войны.

Ключевые слова: прокуроры, Великая Отечественная война.

The article reveals the role of military procurators in ensuring legitimacy during the period of the Great Patriotic War.

Key words: procurators, Great Patriotic War.

Сложна и ответственна работа военного прокурора. Главное, что определяет его работу, — это строгий надзор за законностью. В суровые годы Великой Отечественной войны органы прокуратуры, юстиции и суда работали исключительно в интересах обороны страны. По Указу Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» работа органов прокуратуры, как военных, так и территориальных, была перестроена на военный лад. Расширилась сеть военных прокуратур. В действующей армии были созданы военные прокуратуры фронтов, которым подчинялись военные прокуратуры армий и соединений (общевойсковых, танковых и воздушных армий, отдельных танковых и механизированных корпусов, кавалерийских корпусов, стрелковых дивизий, артиллерийских дивизий Резерва главного командования, воздушно-десантных бригад и др.). В оперативном подчинении военных прокуратур фронтов, кроме того, находились военные прокуратуры войск НКВД по охране тыла и фронта и военные прокуратуры железнодорожных войск фронтов. Действовали также военные прокуратуры фронтов противовоздушной обороны, авиации дальнего действия и др. В тылу появились военные прокуратуры округов с подчинением им военных прокуратур гарнизонов, запасных стрелковых дивизий и авиационных бригад. В Военно-Морском Флоте действовали военные прокуратуры флотов, флотилий, военно-морских баз и морских оборонительных районов, секторов, береговой обороны. Все транспортные прокуратуры были преобразованы в военные. В январе 1942 г. была организована Главная военная прокуратура железнодорожного транспорта. Руководили органами прокуратуры Генеральная прокуратура СССР и подчиненные ей Главная военная прокуратура, Главная военная прокуратура Военно-Морского Флота, Главная военная прокуратура железнодорожного транспорта и Главная военная прокуратура морского и речного флота. В условиях войны работа военной прокуратуры была многообразной и разносторонней, однако с организационной и функциональной точки зрения она по-прежнему укладывалась в две основные формы: общий надзор за законностью в армии и уголовное преследование преступлений. Основными задачами военной прокуратуры были решительная борьба с посягательствами на воинскую дисциплину и боевую мощь армии и флота, с агентурой врага и иными враждебными элементами, с паникерами, трусами, дезертирами, расхитителями военного имущества, с дезорганизаторами тыла, а в местностях, объявленных на военном положении, кроме того, с преступлениями против обороны, общественного порядка и государственной безопасности. Как и в мирное время, стоящие перед органами прокуратуры задачи выполнялись военными прокурорами путем общего надзора за соблюдением и исполнением законов военного времени, постановлений ГКО и СНК СССР, приказов высшего военного командования, надзора за законностью расследования уголовных дел и привлечения виновных к ответственности, за законностью и обоснованностью приговоров военных трибуналов, за соблюдением законности при отбывании наказания осужденными. Исключительно важной была забота органов военной прокуратуры в годы войны о семьях защитников Родины и инвалидах войны. В годы войны надзорная деятельность военных прокуроров носила разносторонний характер. Им приходилось вникать буквально во все стороны жизни армии. В поле зрения прокурорского надзора находились такие важные вопросы, как подвоз продовольствия и боеприпасов, эвакуация раненых и организация питания солдат на передовой линии и на отдыхе, обмундирование солдат и воинская дисциплина; работа госпиталей и обеспечение льгот семьям военнослужащих; охрана военного имущества и возврат промышленности пустой тары, использование боевой техники и воинского транспорта и т. д. Можно без преувеличения сказать, что не было ни одного участка жизни и деятельности армии на фронте и в тылу, куда бы не проникал зоркий глаз военного прокурора. Военные прокуроры вместе с командирами, политработниками и военными судьями активно участвовали в разъяснении военнослужащим приговоров, заботились о том, чтобы приговоры, имевшие актуальное значение, объявлялись в приказах командиров или иным путем доводились до широкого круга военнослужащих. Вся эта работа играла важную роль в создании среди личного состава частей и соединений атмосферы нетерпимости и всеобщего осуждения какого бы то ни было отступления от военной присяги, дисциплины, организованности и правопорядка. Важное место в годы войны в работе военных прокуратур занимала правовая пропаганда. Под руководством политических органов военные прокуроры разъясняли военнослужащим действующие законы. Такие темы, как «Защита Отечества — священный долг каждого советского воина», «Приказ начальника — закон для подчиненного», «Дисциплинированность и бдительность — сильное оружие в борьбе с врагом», «Беречь боевую технику и военное имущество» и другие, находились в центре разъяснительной работы военных прокуроров. Вот что пишет возглавлявший во время войны политический отдел 47-й армии генерал-полковник М. Х. Калашник: «Многие работники прокуратур и трибуналов, люди, как правило, высокообразованные, эрудированные, регулярно выступали перед бойцами и командирами с лекциями и докладами о требованиях Военной присяги и ответственности за их нарушение, о бдительности, о правах и обязанностях воинов Красной армии. Армейский прокурор полковник юстиции А. И. Гоман, председатель военного трибунала полковник юстиции С. К. Нестеров и другие руководящие офицеры из прокуратуры и трибунала по заданию Военного совета и политотдела выступали с такими докладами на семинарах парторгов, комсоргов, агитаторов в 318-й горнострелковой, в 77-й стрелковой дивизиях, в 255-й бригаде морской пехоты и других соединениях, проводили специальные собрания, в ходе которых отвечали на вопросы бойцов и командиров, рассказывали о наиболее характерных судебных процессах над нарушителями присяги. Так же поступали и дивизионные, бригадные прокуроры, председатели военных трибуналов». Всю работу по надзору за законностью в частях и соединениях действующей армии военные прокуроры проводили в тесном взаимодействии с командованием и политическими органами, постоянно информируя их о выявленных нарушениях, вносили предложения об устранении причин и условий, способствующих совершению тех или иных правонарушений. Как и все советские патриоты, военные юристы показывали пример стойкости и мужества. Если требовала обстановка, они с оружием в руках сражались с врагом. Так, военный следователь дивизии Л. Ф. Кабанов производил следствие на переднем крае. Неожиданно батальон пошел в наступление, Л. Ф. Кабанов вместе с бойцами поднялся и пошел в атаку и был смертельно ранен. Отражая нападение большой группы фашистов, погиб военный следователь армии капитан юстиции А. М. Огородов. В рукопашном бою пал смертью храбрых военный прокурор дивизии майор юстиции П. Ф. Садовников. Во время героической обороны Севастополя, организуя эвакуацию отходящих частей и мирного населения, погиб военный прокурор бригадный военный юрист А. Г. Кошелев. В крайне сложной обстановке того времени военные прокуроры и следователи проявили себя истинными патриотами, высококлассными профессиональными и смелыми офицерами. Более 1800 военных прокуроров и следователей были награждены орденами и медалями, а одиннадцати офицерам, впоследствии проходившим военную службу в органах военной прокуратуры, присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Не дожили до Дня Победы и погибли на полях сражений 278 офицеров военных прокуратур. Немного о подготовке военных юристов в период Великой Отечественной войны… В июне 1941 г. состоялся очередной выпуск слушателей военно-юридической академии (ВЮА) РККА, а в августе был произведен досрочный выпуск слушателей 4-го курса в количестве 125 человек. Кроме того, в действующую армию были направлены 280 слушателей курсов усовершенствования военно-юридического состава, часть командного и преподавательского состава академии, адъюнкты и часть слушателей. Личный состав академии принял участие в обороне Москвы. Штаб 2-го боевого участка 1-го сектора Московской зоны обороны был сформирован и укомплектован в августе 1941 г. из командного состава академии. В это же время академией был сформирован для обороны Москвы курсантский батальон, который с 16 по 18 октября 1941 г. принял участие в оборонительных боях в районе реки Красная Пахра. В 1941 — 1942 гг. академия комплектовалась переменным составом из лиц рядового, младшего и среднего командного состава кадра и запаса, имевших общее среднее образование и возраст не старше 40 лет, годных по состоянию здоровья к строевой службе. В академию в качестве слушателей принимались также женщины в возрасте до 30 лет, имевшие юридическое образование и не обремененные большой семьей. В 1941 — 1942 гг. академия подготовила и направила в действующую армию около 3000 военных юристов, из них более 700 выпускников основных факультетов. Уже в августе 1943 г. на основании решения ГКО академия была переведена на подготовку слушателей с 4-летним сроком обучения (300 человек). Срок обучения на курсах усовершенствования военно-юридического состава академии был увеличен до 6 месяцев (200 человек), была восстановлена адъюнктура с 3-летним сроком обучения. В декабре 1943 г. в составе академии вновь восстановлен военно-морской факультет с численностью переменного состава 80 человек, а в 1945 г. — заочный факультет, насчитывавший 800 человек. За заслуги в подготовке военно-юридических кадров в ноябре 1944 г. большая группа офицеров и генералов из числа командного и профессорско-преподавательского состава была награждена орденами и медалями. В феврале 1945 г. Президиумом Верховного Совета Союза ССР академии вручены Красное знамя и Грамота Президиума Верховного Совета СССР.

Юристы времен Великой Отечественной войны

Военный юрист… Что свойственно людям этой профессии? Какими качествами они должны обладать? В чем смысл и значение их деятельности? Эти и многие другие вопросы, связанные с деятельностью военного юриста, интересуют многих людей и особенно учащуюся молодежь, которая задумывается над выбором профессии. Интерес молодых людей к работе юриста вполне закономерен и понятен. Ведь речь идет о деле, которому будет посвящена вся жизнь. Работа прокурора и следователя такова, что невозможно заранее сказать, с какой областью жизни придется столкнуться при выполнении возложенных функций. Вот почему военные юристы должны иметь определенный минимум знаний в области медицины и психиатрии, логики и психологии, технических и других наук, с тем чтобы правильно разобраться в любых сложных ситуациях, которые могут возникнуть, уметь с наибольшим эффектом воспользоваться помощью специалистов, правильно сформулировать вопросы экспертам, оценить их заключение и в конечном счете успешно расследовать дело. Особенно сложна и трудна работа следователя в военных условиях. Для того чтобы допросить свидетеля, приходилось не идти, а ползти на передний край под обстрелом артиллерии, минометов или пулеметов. Отложить до завтра допрос невозможно. Завтра свидетель — а его показания чрезвычайно важны для дела — может быть убит или тяжело ранен и отправлен в тыловой госпиталь. На фронте приходилось допрашивать свидетелей непосредственно в траншее, блиндаже при мерцающем светильнике из гильзы. Протоколы допросов нередко приходилось писать карандашом, сидя на первом попавшемся предмете или прямо на земле. Разумеется, о большой культуре оформления дел говорить не приходилось. Да и с бумагой было туговато. Поэтому иногда для обложек дел приходилось использовать газеты.

Военная прокуратура Читинского гарнизона в годы Великой Отечественной войны

В декабре 1938 г. была создана военная прокуратура Читинского гарнизона для обслуживания войсковых частей и учреждений, непосредственно подчиненных штабу ЗабВО. Деятельность военной прокуратуры Читинского гарнизона сыграла важную роль в истории военной прокуратуры ЗабВО, а начало ее деятельности сыграло значительную роль в период так называемых сталинских репрессий. Дело в том, что на военные прокуратуры было возложено исполнение Постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г. «О порочных методах расследования дел в органах НКВД», предполагающего пересмотр дел спецподсудности. Уже тогда при изучении этой категории дел работниками военной прокуратуры Читинского гарнизона были выявлены многочисленные факты грубейших нарушений законности и фальсификаций. Значительное количество спецдел прекратили, а невиновных освободили из-под стражи. Были посмертно реабилитированы многие из осужденных к высшей мере наказания (в их числе — первый военный прокурор ЗабВО Г. Г. Суслов, арестованный органами НКВД в 1937 г.). В период Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. производство по уголовным делам осуществлялось в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» по правилам, устанавливаемым Положением о военных трибуналах в районах военных действий (оно было утверждено тем же Указом Президиума Верховного Совета СССР). Свою деятельность военная прокуратура Читинского гарнизона осуществляла в строгом соответствии с указанными нормативными актами. При этом в годы Великой Отечественной войны сфера деятельности военной прокуратуры гарнизона значительно расширилась. Каждая убывавшая из Забайкалья на фронт дивизия или бригада имела в своем составе представителей прокуратуры гарнизона, которые были введены в органы военного управления по штату военного времени. Завершением боевых действий на Западе война для оперативных прокурорских работников Читинского гарнизона не окончилась, они находились на передовой во время разгрома Квантунской армии в Маньчжурии. «Тот ратный труд, выполняемый прокурорскими работниками Читинского гарнизона вдали от пункта постоянной дислокации, бесценен», — считал ветеран органов прокуратуры С. В. Варванович, прослуживший в военной прокуратуре Читинского гарнизона с 1943 по 1954 г. (умер в 2007 г.), — «в годы войны решающую роль приобретали вопросы дисциплины в войсках, и командованию для создания наиболее оптимальных условий контроля приданных подразделений зачастую приходилось прибегать к помощи прокурорских работников, чье слово не обсуждалось и никогда не оспаривалось. Вместе с тем прокурорскому составу приходилось на фронте не слаще, чем остальным, к «штабным» работникам он никак не относился, так как шел в бой со всеми «за дело общее».

——————————————————————

Панина Анастасия

Ляпина Елена

СОВЕТСКАЯ АДВОКАТУРА В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТВЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ.

В статье рассматривается и анализируется деятельность советской адвокатуры и подвиги адвокатов в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., ставшей тяжелейшим испытанием для советского народа. Актуальность данной статьи обусловлена тем, что именно советский народ ценой огромных потерь одержал великую победу над фашистами в годы Великой Отечественной войны и немалую роль в этом сыграли адвокаты, неустанно выполняющие свой профессиональный и гражданский долг.

Ключевые слова: советская адвокатура, коллегии адвокатов, адвокаты-фронтовики, "Положение об адвокатуре СССР" 1939 г., юридические консультации.

Война оказала огромное и негативное влияние на развитие Советского Союза, и на развитие советской адвокатуры в том числе. Великая Отечественная война явилась тяжкой проверкой для всей нашей страны, для правовой системы социалистической державы, для всех правоохранительных и правоприменительных органов. Созданное в предвоенные годы устройство государственного управления должно было в короткий срок перестроиться к новой чрезвычайной обстановке войны. Она потребовала провести неотложные изменения в деятельности государственного аппарата и общественных организаций. Соответственно, модификации не обошли стороной и советскую адвокатуру.

Так, 16 августа 1939 г. постановлением СНК СССР было ратифицировано новое "Положение об адвокатуре СССР" , предусмотревшее организацию юридических консультаций. Оно решало почти все вопросы по организации адвокатуры и ее деятельности. Положением была закреплена новая позиция, в соответствии с которой в адвокатуру могли вступать лишь лица, имеющие не менее 3-х летний стаж работы в качестве судьи, следователя, юрисконсульта и прокурора или юридическое образование.

В обязанности адвоката входили: составление жалоб, заявлений и других документов по просьбе граждан, учреждений, организаций и предприятий; дача юридических консультаций (справок, советов, разъяснений и т.п.); участие адвокатов в судебных процессах в качестве защитников обвиняемых, представителей истцов, ответчиков и других заинтересованных лиц. За недобросовестное осуществление адвокатами своих обязанностей, нарушение таксы оплаты и иные проступки президиум коллегии мог наложить на них одно из следующих взысканий: замечание, выговор, строгий выговор, отстранение от работы адвоката на срок до шести месяцев, исключение из состава коллегии адвокатов.

На основании исследования "Положения об адвокатуре СССР" 1939 г. и прочих материалов, можно сделать вывод, что главной задачей адвокатов было не содействие конкретному человеку, а оказание поддержки социалистическому строю и его правосудию. Несмотря на то, что коллегии защитников формально являлись самостоятельными и саморегулирующимися, они практически полностью находились под воздействием государственных и партийных органов, которые постоянно вмешивались в их деятельность. В этот период, при господстве закрытого, секретного и письменного процесса адвокатуре приходилось работать крайне трудно. Уголовный процесс был превращен в обязанность должных органов любым путем обнаружить и изобличить преступника и жестоко наказать .

Чрезвычайные обстоятельства войны вызвали к жизни и чрезвычайное законодательство. В первый же день войны Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «О военном положении». Согласно этому указу, в местностях, переведенных на военное положение, на рассмотрение военных трибуналов передавались, дела о государственных преступлениях, преступлениях против социалистической собственности, преступлениях, совершенных военнослужащими, дела о разбое, умышленных убийствах, незаконном обороте, хранении и ношении оружия, дела об уклонении от исполнения всеобщей воинской обязанности . Это в свою очередь означало сужение процессуальных прав обвиняемого и минимизацию участия в соответствующих делах адвокатуры. Каких – либо форм участия адвокатов при рассмотрении дел военными трибуналами не было предусмотрено.

Тем не менее вскоре Наркомюст и Верховный Совет сосредоточили внимание на необходимости соблюдения законности. Так, 25 декабря 1941 г. НКЮ СССР в письме № 16-А «О назначении защиты по требованию судов» установил порядок выделения адвокатов для защиты инкриминируемых как по делам, рассматриваемым военными трибуналами, так и общими судами . Одной из немаловажных задач в период военного времени для коллегий адвокатов стало оказание юридического содействия военнослужащим, членам их семей и инвалидам Великой Отечественной войны. По определенным категориям дел этим лицам юридическая помощь оказывалась бесплатно. Наркомат юстиции СССР письмом от 6 марта 1943 г. N Д-21 «Об оказании юридической помощи военнослужащим, членам их семей и инвалидам Отечественной войны» обязал президиумы коллегий для оказания подобной помощи выделять наиболее квалифицированных адвокатов .

С первых дней войны ушли на фронт тысячи лучших представителей советской адвокатуры, практически все мужчины и немалая часть женщин. За время войны состав коллегий адвокатов сократился более чем вдвое. Так, если на 1 июня 1941 г. в государстве насчитывалось 12485 адвокатов, то к 1 января 1943 г. – 5589. В ряды Красной Армии было призвано более 4 тыс. адвокатов. За этот же период сократилось и численность коллегий со 143 до 102 . С учетом чрезвычайных условий военного времени перед коллегией НКЮ встала непростая задача: организовать подготовку новых и перераспределить имеющиеся кадры для адвокатуры. В связи с данными обстоятельства НКЮ СССР предпринял ряд мер для ускорения темпов подготовки новых кадров адвокатуры. Так, летом 1941 г. в юридических школах страны было допущено к выпускным экзаменам свыше 1500 слушателей. Компенсирование юридических кадров достаточно стремительными темпами стало возможным лишь только за счет сокращения времени обучения. Срок подготовки специалистов в юридических вузах сократился с пяти до трех лет, в юридических школах – с 2 лет до 1 года .

Деятельность адвокатов сформировывалась не только из привычных профессиональных обязанностей. К ним добавилась немалая работа по решению острых проблем, порожденных войной: помощь в разрешении жилищных и пенсионных вопросов, пользование льготами, принятие участия в судьбах сирот, помещение в детдома и учебные заведения, занятия их трудоустройством. Адвокаты не оставались в стороне и от компаний по сбору средств в фонд обороны страны. При этом адвокаты совмещали выполнение своих непосредственных рабочих обязанностей с активной пропагандой советского права, проводя акции по истолкованию положений действовавшего законодательства народонаселению.

Также представление о деятельности советской адвокатуры в годы войны дают архивные документы. В архивах сохранились стенограммы совещаний председателей президиумов коллегий в Наркомюсте СССР за 1942- 1943 гг, в частности, выступление заместителя наркома юстиции И. Д. Перлова о работе Тульской коллегии адвокатов от 3 июля 1942 г., где отмечалось, что, после того как осенью 1941 г. районы Тульской области подверглись агрессии немецко-фашистских вооруженные силы, судебные участки перестали действовать ввиду частичной эвакуации. Лишь после того как в декабре 1941 г. Красная армия перешла в наступление, а немецко- фашистские оккупанты получили сокрушительный удар, возникла возможность восстановить их деятельность. Но к тому моменту из 150 адвокатов в наличии оказалось только 39. Из них 20 находилось на временно занятой врагом территории. Помимо того 39 адвокатов было призвано в Красную Армию, 8 адвокатов были отчислены. В феврале Президиум приступил к организации районных консультаций... из оставшихся 39 адвокатов допущено только 22, 17 адвокатов исключены, 9 адвокатов исключены как изменники Родины. За сношение с немецко-фашистскими войсками и по политическим соображениям в приеме было отказано 6 адвокатам. Состав адвокатов (в Тульской области) на 1 января составил 22 адвоката, что составляло 20% к общему числу адвокатов .

Война стала серьезным испытанием для всей советской державы. Адвокаты, как и рабочие прочих тыловых объединений, посильно помогали сражаться с противником, выделяли деньги в поддержку детям фронтовиков, подписывались на военный заем и вещевую лотерею. В 1942 году Московская коллегия адвокатов перечислила в Фонд обороны 20 000 руб. и создала фонд строительства танка «Московский адвокат». В 1944-м коллегия выделила из личных средств 100 000 руб. на постройку самолета. Адвокаты других коллегий собирали средства на целые танковые колонны: Горьковская коллегия – 7 000 000 руб. на танковую колонну «Советский адвокат», Челябинская коллегия – на танковую колонну «Челябинский рабочий». Адвокаты Свердловской области на танковые колонны отдали в период борьбы против немецко-фашистских вооруженных сил1 753 000 руб .

Отличились и адвокаты фронтовики. Далеко не все они возвратились с войны; многие из погибших удостоены награждения посмертно. Среди выживших были удостоенные самых значительных званий. Так, например, А. И. Крапивин вернулся в Свердловскую коллегию адвокатов в звании Героя Советского Союза. В дальнейшем он стал депутатом Верховного Совета РСФСР и начальником отдела адвокатуры Министерства юстиции. Заслуженным авторитетом пользовался нижнетагильский адвокат А. П. Селезнев Герой Советского Союза, заслуженный юрист России. И таких примеров немало.

Из вышеприведенного материала, можно сделать вывод о том, что советская адвокатура, несмотря на ужасающие условия военного времени, смогла удержаться на довоенном уровне. Устойчивость адвокатских органов самоуправления была связана с высокой гибкостью советских адвокатов. Они творчески подстраивались под сложившуюся обстановку: быстро мигрировали, имитировали общественно-политическую деятельность, когда этого от них требовали и даже отправлялись воевать против немецко-фашистских захватчиков. Все это позволило советской адвокатуре относительно успешно (несмотря на гибель тысяч адвокатов) пережить ужасы войны. Во время Великой Отечественной войны адвокатура с честью вынесла суровые испытания, успешно выполняя возложенные на нее функции по обеспечению гарантий законных прав и интересов граждан, их защите в рамках уголовных и гражданских дел.

Список литературы:

1. Постановление СНК СССР от 16.08.1939 N 1219 «Об утверждении Положения об адвокатуре СССР».

2. История законодательства СССР и РСФСР по уголовному праву, организации судов и прокуратуры. М., 1957. С. 581–583

3. Советская адвокатура: Сб. нормативных материалов. Изд. 2-е. М., 1944. С. 25

4. Роль и задачи советской адвокатуры. М., 1972. С. 112

5. Красногорский М. Готовить кадры юристов темпами военного времени// Социалистическая законность. –1941. – № 7–8. С. 14–16

6. Адвокатура и адвокатская деятельность./ В.Н. Смирнов, А.С. Смыкалин - М.: Проспект; Екатеринбург: Уральская гос. юрид. академия., 2010

7. Мельниченко Р.Г. Адвокатура в военные годы. // эж-Юрист. № 18. 2011.

8. Официальное издание Адвокатской палаты Московской области № 2, февраль 2012. Т. А. Костина адвокат АПМО Статус адвокатуры по советскому законодательству 1939 1980 годов

Постановление СНК СССР от 16.08.1939 N 1219 «Об утверждении Положения об адвокатуре СССР». Мельниченко Р.Г. Адвокатура в военные годы. // эж-Юрист. № 18. 2011.

Официальное издание Адвокатской палаты Московской области № 2, февраль 2012. Т. А. Костина адвокат АПМО Статус адвокатуры по советскому законодательству 1939 1980 годов

В 2017 году отмечалась юбилейная дата - . В ходе празднования представителями органов государственной власти и общественных организаций отмечался вклад военных прокуроров в победу в Великой Отечественной войне, которые, как и десятки миллионов наших сограждан, в полной мере испытали все тяготы и лишения, выпавшие на долю фронтовиков. На полях сражений погибло и пропало без вести более 1 300 военных прокуроров и следователей.После победного мая 45-го прошли десятилетия, с каждым годом все больше уходит от нас участников той войны.Совет Региональной общественной организации ветеранов Главной военной прокуратуры выступил с инициативой, горячо поддержанной действующими прокурорскими работниками органов военной прокуратуры военных следственных органов, создать на добровольные пожертвования монумент, символизирующий героический образ военных прокуроров и следователей.Открытие скульптурной композиции «Военным прокурорам и следователям Великой Отечественной войны», которая разместится на территории Главной военной прокуратуры, будет приурочено ко Дню памяти и скорби 22 июня 2018 года.В настоящее время проводится сбор добровольных пожертвований работников органов военной прокуратуры на расчетный счет Региональной общественной организации ветеранов Главной военной прокуратуры.В период Великой Отечественной войны военные прокуроры не только героически исполняли свои служебные обязанности, но и являлись примером мужества и стойкости.Практически на протяжении всей войны Главную военную прокуратуру Красной Армии возглавлял генерал-лейтенант юстиции Владимир Иванович Носов. В первые дни войны им в кратчайшие сроки реализованы масштабные мероприятия по приближению военных прокурорских органов к войскам, ведущим боевые действия, осуществлен переход от корпусных (в качестве низового звена) к дивизионным военным прокуратурам. Помимо этого, 26 июня 1941 г. на базе тридцати прокуратур железных дорог были созданы военные прокуратуры и переданы в подчинение Главному военному прокурору Красной Армии. Работать приходилось в условиях высочайшего напряжения, без отдыха. Занимая столь ответственный пост, В.И. Носов побывал почти на всех фронтах, а на более важных направлениях - по несколько раз. Своим примером учил прокуроров фронтов, армий и дивизий, каким образом строить работу военных прокуратур в условиях боевых действий.С введением в Москве осадного положения Председатель Государственного Комитета Обороны поручил его наведение и поддержание порядка в городе дивизионному военному юристу Николаю Порфирьевичу Афанасьеву, который возглавил оперативную группу Главной военной прокуратуры, оставленную в городе. В течение 10 суток все городские прокуратуры были преобразованы Н.П. Афанасьевым в военные прокуратуры районов Москвы, городские суды - в военные трибуналы. Руководство и частично личный состав указанных структур назначались Н.П. Афанасьевым из числа кадровых военных юристов. Этим органам подчинялась система районных комендатур, усиленная армейскими подразделениями.Созданная Н.П. Афанасьевым структура позволила оперативно ликвидировать проявления анархии, навести в городе порядок, обеспечить неотвратимое и оперативное наказание преступников, выявить провокаторов, диверсантов, мародеров. Эти меры дали возможность надежно стабилизировать ближайший оперативный тыл в Московской битве.С 1942 года по 26 марта 1945 г. Николай Порфирьевич занимал пост Главного военного прокурора железнодорожного транспорта. В то время под его руководством была проведена большая, во многом не прокурорская, а административная работа по обеспечению продвижения воинских поездов, транспорта на фронт, а также народнохозяйственных грузов военной промышленности.С марта 1945 г. по июль 1950 г. Н.П. Афанасьев являлся Главным военным прокурором.Невозможно оставить без внимания трагическую судьбу настоящего героя, патриота нашей Родины и мужественного человека - Алексея Ивановича Муругова, исполнявшего обязанности прокурора Москвы с июля 1938 г. по 26 июня 1940 года. Это было очень тяжелое и непростое время политических репрессий. Его предшественники в должности руководителя столичной прокуратуры - А.В. Филиппов (в должности 4,5 года) и К.Н. Маслов (в должности восемь месяцев) были репрессированы по надуманным обстоятельствам. Их расстреляли за то, что они якобы «организовали террористические группировки с целью покушения на руководителей государства», «смазывали» доказательства в уголовных делах, не арестовывали невиновных людей по указанию следователей НКВД.Вероятно, за излишнюю прокурорскую принципиальность Алексея Ивановича в июле 1940 г. освободили от исполнения обязанностей прокурора города, зачислили в резерв прокуратуры РСФСР и отдела юстиции Мосгорисполкома.Муругов ушел на фронт 2 июля 1941 г. добровольцем. При призыве Алексею Ивановичу присвоили звание военюриста 3 ранга, и 8 июля он получил назначение военным прокурором 242-й стрелковой дивизии Московского военного округа, сформированной 28 июня 1941 г. под Москвой.2 октября 1941 г. началось генеральное наступление противника на Москву по плану «Тайфун», после чего 242-я стрелковая дивизия оказалась в окружении севернее Вязьмы. При прорыве дивизии из окружения А.И. Муругов стал числиться пропавшим без вести. В мае 1942 г. семье пришло об этом официальное извещение. Однако жизненный путь А.И. Муругова на этом не закончился. По сведениям дочери прокурора, от вернувшихся с фронта друзей Алексея Ивановича ей стало известно, что в период нахождения 242-й дивизии в окружении во время налета фашистской авиации взрывом отцу оторвало часть ноги. Тяжело раненным он попал в плен и стал узником нацистского лагеря смерти Маутхаузен. В 1938-1945 годахв этом концлагере в заключении находилось около 335 тысяч военнопленных из разных стран. Казнено и замучено фашистами свыше 122 тысяч узников, в том числе более 32 тысяч советских граждан. Среди них - генерал-лейтенант Д.М. Карбышев.А.И. Муругов при пленении скрыл настоящую фамилию и представился как Громов. В концлагере Алексей Иванович в числе других заключенных стал подпольщиком. В условиях жесточайшего лагерного режима, ежедневных казней и массовых избиений эти смелые люди как могли саботировали работу, выявляли и уничтожали предателей, помогали слабым и больным, готовили нападение на охрану и массовый побег.В результате предательства одного из завербованных комендатурой узников Муругов был обвинен в сопротивлении и отправлен в зондерблок № 20. Находившиеся в этом блоке военнопленные получали ¼ и так скудного общелагерного рациона. Барак даже в зимнее время не отапливался. В оконных проемах не было стекол - только решетки. Нар в блоке тоже не было. Зимой эсэсовцы заливали из шланга пол в помещении водой, которая постепенно превращалась в ледяную корку. Узников заставляли ложиться спать на пол, и многие погибали от переохлаждения. Однако «смертники» имели и «привилегию» - их не выгоняли на работы. Вместо этого они целыми днями занимались «физическими упражнениями» - бегали или ползали вокруг блока.Муругова фашисты подвергли изощренным пыткам, чтобы он назвал других участников подполья и сообщил о планах организации. Но этот мужественный человек проявил героизм, стойкость и никого не предал - благодаря этому подпольная организация сохранилась и продолжила подготовку побега.Вместе с десятью другими советскими военнопленными Муругова сожгли в крематории 21 июня 1943 года.Часть узников при побеге в ночь с 1 на 2 февраля 1945 г. вырвались за пределы лагеря. Но в течение следующих трех недель эсэсовцы и добровольцы из местных жителей искали и расстреливали обнаруженных беглецов. Уцелеть удалось только девяти из них. В числе выживших Михаил Рябчинский и Николай Цемкало, которые впоследствии и рассказали людям правду об этих событиях.В период Битвы за Москву погибли и пропали без вести 72 работника военных прокуратур, из которых лишь 11 вышли из окружения либо позже обнаружились в госпиталях, где находились с тяжелыми ранениями. Только пять окруженцев продолжили службу в военных прокуратурах. Четыре военных прокурора и следователя, не имея возможности прорваться через линию фронта, в дальнейшем воевали в партизанских отрядах. До сих пор нет никаких сведений о 43, а судьба 10 документировна трофейными гитлеровскими документами о пребывании в лагерях военнопленных.Великое уважение к павшим за Родину воинам побуждает нас воскрешать память о людях, которые в тяжелейших условиях отстояли Москву.Монумент «Военным прокурорам и следователям Великой Отечественной войны» символизирует доблестное исполнение офицерами военной юстиции воинского и профессионального долга на полях сражений Великой Отечественной войны.Модель композиции выполнена народным художником Российской Федерации скульптором В.А. Суровцевым и представляет собой стоящую на гранитном постаменте бронзовую фигуру офицера во фронтовой шинели
с погонами капитана юстиции, сжимающего в правой руке автомат ППШ, а левой открывающего полевую сумку с процессуальными документами.Посвященный этой теме мемориал (композиция включает в себя прилегающую территорию военного городка № 17) создается в России впервые и несомненно станет достойным местом для приведения военных прокуроров и следователей к присяге, оказания почестей павшим и ныне живущим коллегам, приблизившим нашу Победу.

В нашей стране очень много музеев. Интересных и не очень. Однако, среди них есть музей действительно уникальный. Сегодня вы вместе со мной сможете его посетить. Это – музей Главной военной прокуратуры. Он расположен непосредственно в самом здании ГВП, которое находится на станции метро «Фрунзенская» по адресу: переулок Хользунова, дом 14. Этот музей является «закрытым».

Оказаться здесь – большая, серьёзная удача для любого исследователя. Просто так, что называется «с улицы», в этот музей попасть невозможно: в него не продают билеты, здесь не бывает случайных людей и не бродит скучающая праздная публика. Об этом музее вообще мало кто знает, разве только узкий круг посвящённых специалистов. Многие экспонаты этого музея не могут экспонироваться публично: у Главной военной прокуратуры, чью деятельность всегда сопровождал и сейчас сопровождает режим секретности, есть свои тайны. Пока что не настало время открыть многие из них.

Об этом музее никогда не писала пресса, его никогда не показывало телевидение и здесь не был телеканал «Звезда».

Руководство Главной военной прокуратуры, рассмотрев мою просьбу, пошло навстречу и, в виде исключения, любезно предоставило возможность фотографирования экспозиции музея ГВП и некоторых экспонатов с последующим размещением фотографий здесь, на этом портале.

После оформления соответствующего допуска, преодолев в сопровождении офицера ГВП несколько постов внутренней охраны, пристально изучающей мои документы и пропуск, я здесь. Сразу хочу вам сказать, что сама атмосфера помещений музея вызывает уважение. Практически полное погружение, что называется «в эпоху сороковых»: высокие потолки, строгие стеклянные витрины с экспонатами, массивные двери с латунными ручками, продуманная подсветка, удобное для осмотра расположение экспонатов. Экспозиция музея разделена на эпохи: Царское время, Советский Союз, современность.

После осмотра и фотографирования тех музейных экспонатов, которые могут быть открыто продемонстрированы на ресурсе, мне было разрешено отснять также и «галерею Главных военных прокуроров» - единственное в своём роде собрание рукописных портретов всех Главных военных прокуроров Царской России, Союза ССР и Российской Федерации. Такого вы не увидите нигде.

Честно скажу, сегодня я испытывал странные чувства. Было время, когда я (тогда офицер юстиции - следователь военной прокуратуры) ездил сюда, в ГВП, «по работе» и не ждал в Приёмной, а проходил через КПП, предъявляя дежурному по караулу своё удостоверение, но время идёт. Теперь через КПП ходят другие офицеры юстиции, да и удостоверения у них - значительно красивее моей тогдашней скромной «красной корочки», а форма дежурного по караулу больше напоминает экипировку спецназа.

Я покажу вам то, что увидел в музее с единственной целью. Эта генеральная цель обозначена на главной странице ресурса: популяризация органов военной юстиции и борьба с попытками современных троцкистов (которые гордо именуют себя «военными историками», но состоят при этом в услужении американской администрации) клеветать на военную юстицию РККА.

Это они - на американские гранты - издали массу книг, поливающих грязью образ военных следователей, военных прокуроров, военных судей РККА.

Это они - доказывают, что наша военная юстиция являлась тогда и является сейчас «карманной и скорострельной», что она повинна в так называемых «сталинских репрессиях».

Это они – клевещут на светлое имя Берии и поливают грязью Великого Сталина.

Это они – вопят о «тирании Путина», об «отсутствии демократии в России» и всячески поносят моего Президента, на которого смотрит мир, как на единственного лидера, который плевать хотел на «хочухи» заокеанского «обкома».

Это они – пытаются извратить историю 2-ой Мировой, «замазать» нашу Победу и заставить весь мир навсегда забыть истинного победителя нацизма – Рабоче-Крестьянскую Красную Армию, а мою Родину – могучий Советский Союз - выставить агрессором.

На каком-то этапе жизни я вдруг увидел, что они сильны. И что имя им – легион.

И тогда я объявил им войну. Свою, личную.

Читайте мои тематические статьи на этом ресурсе.

Каждая моя статья – это очередная пуля из ТТ в их жирные затылки.

Каждая моя статья – это очередной серебряный гвоздь в крышку их поганого гроба.

Каждая моя статья – это очередной берёзовый крест на их могиле, с дырявой натовской каской сверху.

Я призываю всех неравнодушных последовать моему примеру. Особенно – моих бывших коллег - сотрудников военной прокуратуры: бывших и нынешних. Будьте моими союзниками в этой войне. Если у вас в личных архивах имеются предметы или документы, могущие быть представленными в музее – передавайте их в музей. Как это делаю я.

Тем самым вы продлите жизнь бесценным реликвиям и окажете большую помощь Главной военной прокуратуре - организации, которая на сегодняшний день является единственной не коррумпированной правоохранительной системой в России.

Поддержите ГВП. Сегодня - она очень нуждается в вас.